1888 год.
15 августа.
На мой малограмотный взгляд ведение дневников можно предоставить экзальтированным девицам, не справляющимся со своими эмоциями и готовым забрызгать слюной все страницы, а мысли свои размазать розовыми соплями. Однако это совершенно иной случай. Этот дневник призван служить гораздо более высокой цели, нежели впитывание чужих переживаний, терзаний и мук. Он должен поведать людям о несовершенстве… государственного устройства, если угодно – мироздания. Совсем недавно молодой перспективный студент Лондонского университета был полон сил и надежд, которые, как оказалось, ломаются с легкостью невообразимой. Дамоклов меч, зависший над его головой, обнаружил себя слишком поздно – когда, раскачиваясь на последней нити, начал задевать волосы на макушке. Имя сему мечу – carcinoma, заболевание, более известное под названием «рак». Осталось всего 5 месяцев. Несмотря на репутацию талантливого, многообещающего хирурга ни один человек, ни один чиновник, никто не помог. Всё чего я дождался, это сочувственные вздохи, в основе своей полные фальши. Кроме врачебного таланта у меня в жизни не было ничего стоящего. Соответственно и выхода из этой ситуации нет. И пусть мне и суждено сдохнуть в столь незавидных обстоятельствах, но я сделаю все, чтоб даже эта смерть пошла на пользу обществу. Чтоб никого не постиг подобный исход.
17 августа.
В прошлый раз я погорячился, сказав, что у меня ни черта нет, кроме таланта. Съемная комната в Уайтчепеле точно не предел мечтаний, но для ночлега подходит.
Уайтчепел – квартал с ужасным прошлым, настоящим и будущим. Сплошная грязь, смрад, мрак, как и во всем Ист-энде. Докерский район. Узкие улочки, ноги вязнут в грязи, которая, словно, поставила себе целью стянуть с вас обувь. И каждый отвоеванный у нее шаг сопровождает унылым чавканьем. А проезжающий мимо кэб обдаст вас с ног до головы ароматной субстанцией. Ночью ни черта не видно. Поскользнёшься, сломаешь шею, и никто не удивится. Ну, может, местная нищета стянет сапоги с трупа, а в остальном никто и не заметит. Обоняние режет устоявшийся запах, что днем, что ночью. В силу отсутствия канализации жители выплескивают помои прямо на улицу. Ха-ха… как видите, отсутствие канализации – тоже сила. Преступность здесь имеет промышленные масштабы. Массовая проституция, беднота, рвань, нищие. Готов спорить, что когда наступит судный день, этот квартал попадет в ад первым. Ну что же… Уайтчепел – опухоль на теле Лондона, а я хирург, как-никак.